В 2024 году исполнилось десять лет с момента выхода в прокат фильма «Левиафан» Андрея Звягинцева. История автослесаря Николая, живущего с семьей в небольшом северном городке, открыла всей стране суровые, но прекрасные пейзажи Териберки. Сейчас живописными кадрами с этих мест уже никого не удивить - после выхода кинокартины в гости к местным жителям, китам и северному сиянию туристы едут со всех уголков России и даже мира.
У истоков «страны холода»
До второй половины XIX века присутствие человека на териберской земле носило лишь сезонный характер. Люди, в основном из Беломорья, с весны до осени занимались здесь рыболовством, а потом возвращались на места постоянного проживания. Известно, что к концу XVI века берега Териберки хорошо освоили промысловики, там появилось становище. Состояло оно всего из шести изб и хозяйственного амбара. Об этом свидетельствует выдержка из писцовой книги дьяка Алая Михалкова, которую цитирует краевед Владимир Сорокажердьев:
- Становище Тирибирское, а в нем изба Якуша, Амосова сына, прозвище Звяги. Изба Ондрюшки Пантелеева. Изба Васьки, Кирилова сына. Изба да ския Ивашка Старицына, Кольского острогу посацких людей. Изба сумлянина Васки Папышева. Изба Степанка, Семенова сына, да Фомки Софронова. И всего 6 изб и ския.
Можно заметить, что дьяк Михалков пишет «Териберка», используя три буквы «и» вместо привычной нам одной. Это не ошибка. Селение действительно именовалось так на старых иностранных картах, на не сохранившемся «Большом чертеже» (первой карте русского государства) и в уцелевшей «Книге к Большому чертежу». «Тирибирский» вариант написания сохраняется до середины XIX века и последний раз встречается в книге Василия Немировича-Данченко «Страна холода».
- Нет ничего красивее входа в Тириберскую губу, образуемого двумя массами гор; первая сереет громадами сплоченных скал, а вторая высится вдали, окутанная синевато-филетовыми тонами, на которых ложатся темные тени медленно подступающего вечера. Багровое зарево заката, заслоненное выступами скалистых берегов, мерцает и вспыхивает только на немногих вершинах, светящихся издали над океаном, словно маяки среди этого движущегося простора, - писал путешественник.
Разрушения, исследования, становление
Как отмечает краевед Владимир Сорокажердьев, в первой четверти XVII века териберская земля становится одним из объектов в конфликте между Данией и Россией. Дело в том, что датское торговое судно Климента Блума было арестовано в Коле в 1619 году за незаконный пушной промысел на Печоре. Несмотря на то, что иностранцев довольно быстро отпустили, король Христиан IV решил воспользоваться случившимся инцидентом, и на протяжении последующих нескольких лет боевые корабли датчан появлялись у Мурманского берега и позволяли себе грабить русских рыбопромышленников и купцов.
В 1623 году в Териберской губе датчане попытались захватить шестерых людей, которые из Архангельска в Колу везли казенный хлеб. В качестве охраны с ними были стрельцы. Они дали врагу яростный отпор, но им все же пришлось отступить под натиском корабельных пушек, которые разрушили береговой заслон. С русских судов сняли груз, а потом сожгли. Всего за этот год датское королевство нанесло Мурману убытков на огромную по тем временам сумму - 54 тысячи рублей. Пострадала Териберка и в период разлада России с Англией. В 1809 году англичане разорили становище, ограбили и подвергли огню ладью мещан Серебренниковых.
Позже на смену вражеским набегам пришли первые научные исследования териберской земли. В двадцатые годы XIX века перед отплытием на восток экипаж лейтенанта флота Федора Петровича Литке изучал Териберский залив. В 1832 году Териберку посетил гидрограф Рейнеке. А спустя почти 30 лет к Мурманскому берегу причалил военный моряк Николай Руднев. В отличие от своих предшественников, которых в большей степени интересовали навигация и гидрография, он обращал внимание на рыбный промысел. Благодаря Рудневу нам известно, что летом 1861 года в Териберке было 11 становищ, 16 судохозяев, имевших по 12 лодок и по 4 кочмары (судна, приспособленные к плаванию по битому льду, а также для волока).
Статус постоянного поселения Териберка, как утверждает краевед Владимир Сорокажердьев, приобрела на рубеже 60-70 годов XIX века, когда 22 ноября 1868 года Александр II подписал положение о льготах для поселенцев Мурманского берега Архангельской губернии.
Через год в Териберке поселились крестьяне из Кемского уезда, а за ними потянулись и другие поморы из карельского Беломорья. Растущее с годами количество промысловиков требовало регулярной медицинской помощи. В 1871 году в Териберке от горячки умерло 15 человек из 294 рыбопромышленников, а первый приемный покой и постоянный фельдшер появились только спустя десять лет.
Вместе с постоянным населением в Териберке появился и первый храм. 10 августа 1875 года освятили церковь Святого пророка Божия Ильи. Она заменила походную палатку с иконостасом, алтарем и шатровым верхом с крестом, двенадцать лет служившую единственным религиозным утешением для рыбопромышленников. В 1886 году с появлением второго храма, Иконы грузинской Богоматери, образовался Териберский приход.
В конце XIX века в Териберке также появилось почтово-телеграфное отделение, открылась сберегательная касса. Самый крупный вклад составил 500 рублей, а самый маленький - 25 копеек.
1 августа 1927 года Мурманская губерния перестала существовать. Вместо нее появился Мурманский округ Ленинградской области с шестью районами, одним из которых был Териберский - площадью 11 400 квадратных километров. Через три года в селе появился колхоз Имени одиннадцатой годовщины Красной Армии. В то же время встал вопрос о закрытии церквей, и это вызвало жаркую дискуссию на общем собрании жителей 17 февраля 1930 года. Одни выступали за передачу помещений церкви под ясли, школу-семилетку или клуб, а другие считали, что храмы развитию колхоза не мешают. В итоге голосования первых оказалось больше.
Война и развал промысловой колыбели
Когда началась Великая Оте-чественная война, часть мужского населения Териберки призвали в ряды действующей армии. С началом эвакуации те, кто мог, вернулся в беломорские села, а лопари-оленеводы отказались покидать тундру. Пустые помещения судоремонтных мастерских отдали под военные склады.
Несмотря на угрозу от кораблей противника, подводных лодок и вражеских самолетов, в море продолжился лов рыбы. Вместо мужчин на промысел выходили женщины и подростки. Как отмечает Владимир Сорокажердьев в книге «Териберка», объемы добычи в 1941 году не уменьшились, а были сравнимы с довоенными временами. Вместе с тем колхоз продолжал заниматься сенокосом, животноводством и огородничеством. Сообщали о трудовых подвигах местных жителей две газеты: «Териберский рабочий» и малая «Полярная правда» - выездная редакция областной газеты.
Как и многие другие населенные пункты Советского Союза, Териберка подвергалась вражеским бомбардировкам. 24 июля 1941 года немецкая авиация совершила первый налет на поселок. Массированные атаки с воздуха повторялись еще не раз. Уже в 1942 году юнкерсы сбросили на Териберку 18 фугасных бомб. Разрушение жилых домов было колоссальным. В один день погибло 11 мирных жителей, 41 человек получил ранения.
С приходом Победы в мае 1945 года хозяйственная деятельность в Териберке, как и по всей стране, стала восстанавливаться.
- В 60-е годы XX века колхоз переименовали - дали название в честь XXI съезда КПСС. Появились средние рыболовные траулеры с мощностью двигателя в 400 лошадиных сил. Стали возможными долгие рыбацкие рейсы, даже за экватор, в Южную Атлантику. Суда были оснащены новейшими навигационными приборами, комфортными условиями для отдыха моряков. Колхозники освоили в море производство консервов, а также новый вид промысла - лов креветки, - писал в книге «Териберка» Владимир Сорокажердьев.
След «Левиафана»
Бедствия настигли Териберку, когда прибрежный лов потерял свое значение, а перерабатывающую промышленность перебросили в Мурманск. Вторую жизнь в поселок вдохнули «Левиафан» и любопытные путешественники.
Гид, фотограф и видеограф Игорь Берновский рос в Териберке, когда поселок «дрейфовал» среди холодного океана в неведении своей судьбы. Сейчас поездки в село он совершает по большей степени рабочие и, несмотря на захватывающие пейзажи родного берега, признается, что рад был переехать в Мурманск. Познакомившись с историческим прошлым Териберки, «Комсомольская правда»-Мурманск» решила расспросить Игоря о настоящем и будущем главного туристического села на Кольском полуострове.
– Териберка до сих пор купается в лучах славы «Левиафана»?
– Нет. Если бы все оставалось в рамках фильма «Левиафан», то Териберка давно бы утратила свою популярность. Несомненно, кинокартина Звягинцева дала возможность раскрутиться, толчок, но развитие было бы невозможно без того, что уже дано природой - китов и северного сияния. Сейчас этот механизм раскрутки получает энергию от пиара. Причем пиаримся не мы сами, а это делают те, кто к нам приезжают, в том числе и многочисленные звездные гости. Но «Левиафану» мы безмерно благодарны!
– Какие эмоции испытывают люди, впервые увидев китов и северное сияние?
– Могу с уверенностью сказать, что, впервые увидев кита и северное сияние, люди получают немыслимое количество эмоций. Это настоящая живая радость! Некоторые даже кричат от восторга. У меня у самого дыхание периодически перехватывает.
– Как бы ты в целом описал Север? Север - это что…?
– Я бы сказал, что Север - это другое. Совсем не то, что люди привыкли видеть вокруг себя в будни или в отпуске. Здесь спокойно, можно ощутить необходимые современному человеку мгновения тишины. Придумал! Север - это возможность отключить телефон и забыть о суете больших городов.
– Какие изменения ты видишь?
– Стало меньше разрухи. И как только ее стало меньше, люди начали ездить в Териберку не для того, чтобы посмотреть на развалины, а в большей степени окунуться в красоту местной природы. Это положительно влияет на то, какой образ русского Севера туристы потом транслируют в мир.
– На экскурсиях больше говорят об истории поселка или о географических особенностях? Или о том и другом?
– Насчет других гидов не знаю, но я стараюсь раскрывать тему Териберки полностью: и исторический контекст, и географические особенности. Все-таки мы живем в тундре: здесь постоянные ветра, незамерзающее море. Может показаться, что такие детали - это мелочь, но на самом деле каждая такая составляющая очень важна для тех, кто впервые соприкасается с Севером, и о каждой хочется рассказать, что я с удовольствием и делаю. А еще - я ведь из местных, поэтому с радостью делюсь с туристами историями из быта. Это и важно, и очень интересно!
– Как обстоят дела с турами в зимнее время?
– Отвечу так: несмотря на суровость северной погоды, туристов зимой очень много. Настолько много, что мы, гиды, забываем, что такое сон. Хотя, по секрету скажу, что мы в принципе не знаем, что это такое (смеется). Туристов обычно не смущает возможность не выехать. Но мы стараемся работать так, чтобы люди не застревали в Териберке. У нас это почти всегда получается, поэтому - да, желающих очень много. И смею предположить, что с каждым годом будет все больше и больше.
– Откуда сейчас идет основной туристический поток?
– Абсолютно разных туристов я встречал. Разумеется, очень много русских, очень много китайцев. Я бы назвал это русско-азиатской волной в этом туристическом потоке. Количество приезжающих из Европы уменьшилось. А в общем - за красотой Териберки едут и из Кувейта, Таиланда, Индонезии и даже Латинской Америки.
– Правда ли, что местных раздражают туристы?
– Я вижу, что местные жители, уже давно интегрировались в сферу туризма. Они охотно сдают для туристов жилье, работают в ресторанах, в частном порядке возят экскурсии. Раздражение может быть лишь естественной реакцией на «плохого» туриста. Хорошие туристы очень радуют местных.
– Хороший турист – какой он?
– Любопытный и воспитанный. Такой турист фотографирует, интересуется историей, не мусорит и уважительно относится к местным, к истории поселка.
– Мы теряем дух старой Териберки сейчас?
– И да, и нет. Старые дома сменяются новостройками, появляются подчас сомнительные арт-объекты. Уезжают и люди, местных становится все меньше и меньше. Но это - та жертва, на которую нам нужно пойти. Кроме туризма и любительской рыбалки, здесь не осталось ничего. А людям, которые приезжают отдыхать, необходимы комфортные условия. Без ресторанов, без отелей поселок не выживет. Конечно, можно было бы пойти путем восстановления в Териберке производства, но - увы. Это одна сторона медали. Другая заключается в том, что понятие «духа Териберки» нельзя свести только к каким-то постройкам. Дух Териберки - это ее природа, история, любовь к Северу. Эти частички мы стараемся сохранить и передать туристам, которые нас посещают.
– Как относишься к тому, что в Териберке хотят создать музей китов и вообще туристический хаб?
– Да я только за - и как гид, и как местный житель! Если все это будет продумано. Музей китов - здорово! Туристический хаб - здорово! Но, повторюсь, если все это будет с нормальной логистикой, с комфортом.
– А что скажешь насчет дизайн-кода Артемия Лебедева для Териберки?
– Если честно, равнодушно. Лебедев все время делает какие-то дизайн-коды. Но то, что он его сделает, еще не означает, что этот дизайн-код будет реализован. Реализация будет зависеть от того, примут ли изменения местные жители. А это - уже совсем другая история.